Маленькая иллюстрация на религиозном материале. Церковь по определению является анти-коллективом. Это спасение от коллективизма, от несвободы, от клановости. Это единство в свободе.
Тем не менее, и в религии постоянно происходят срывы в «кружковщину», «сектантство». Это именно срывы. Причины их обычно внешние: значит, Церковь загнивает. Церковь ведь тоже появилась, помимо прочего, как спасение от гнили в Израиле.
Срывы, однако, это одно, а вот превращение Церкви в клан это совсем другое. Именно произошло с Московской Патриархией после 1992 года. Причина — возвращение Церкви статуса государственной идеологии, отобранного в 1918 году. К тому же государство сильно изменилось. Если до 1917 году в Церкви было всего два клана — «учёное монашество» и «белое духовенство», то с 1992 году вся РПЦ МП стала одним кланом с некоторым субкланами внутри.
Идейно эта клановость оправдывает себя, что Церковь должна быть «едина». Единство, однако, понимается сугубо механически, материально, организационно. Подчинение вождю, лояльность лозунгам, снобизм по отношению к тем, кто не входит в «единство», отношение к ним как отношение ленинцев к «троцкистам». При этом — абсолютная безответственность и расхлябанность внутри самой РПЦ МП. Патриарху подчиняемся безусловно и полностью, но за его слова и действия не отвечаем, это его частное мнение. Деньги и привилегии от диктатора получаем и лобызаем, но благодарности особой не испытываем, ворчим, что мало, и уж точно не отвечаем за действия этой власти, хотя и против ничего не имеем. Восторгаемся даже, но если власть сорвётся — подымать и сочувствовать не будем, а сразу переориентируемся на новую власть.
Личный момент тут вот в чём. Я крестился в 1974 году, когда количество интеллигентов в РПЦ МП исчислялось парой сотен, я был 201-м примерно. Как потом выяснилось, 150 из 200 были антисемиты, державники, реакционеры и трамписты разного градуса. Тем не менее, всё-таки ко мне относились нормально, как к еврею-выкресту, еврейчику-уродцу, но терпели. Так же относились к о.Александру Меню, хотя ненавидеть его начали в те же 1970-е, и это было признаком начала конца.
И вот я в 1997 году в австрийском Граце. Там же при Гундяеве и Алфееве совсем юный Сергей Чапнин. Но с точки зрения Чапнина я — фрик, раскольник, самосвят, в общем, какой-то дилетант и фоменковец, а он профессионал религии, верное чадо Церкви, которое начадило, а теперь горюет, что почему-то всё покрыто копотью. Но вины за собой не чувствует.
Снобизм сектанта. Психология клана разрешает выход из клана, но не даёт увидеть, что, кроме клана и пустоты есть и настоящая жизнь. Покинуть РПЦ МП — плёвое дело, но уходить надо в никуда, в пустоту, ни в коем случае не к «альтернативщикам». Они нелюди. Правда, одновременно те же самые люди делают себе идолов из «катакомбников», не понимая, что те были ровно такие же «раскольники» и «альтернативщики»...