В 390-м году, скажем условно (это мог быть и любой другой год с 371 и до 397 года, но очень не хочется писать «конец IV века») епископ Кесародунума (сейчас Тур, французы мастера таких сокращений) Мартин направлялся в один из приходов своей епархии. Это было весьма героически с его стороны. Правило, предписывающее епископу ежегодно побывать во всех приходах епархии, появилось, когда епархии были крохотные, как в Египте или в Палестине: город и от него час-другой до деревни.
В дороге Мартин (и несколько его спутников) наткнулись на охотников, которые травили зайцах. Впрочем, «травили зайца» это лишь оборот речи, сокращение от «собаки травили зайца». Сокращение разумное: свобода воли в данной ситуации только у охотников, собаки несвободны. Скажут травить зайца, устремятся, не скажут, будут, счастливицы, кости грызть.
Заяц был в отчаянном положении, потому что собаки отрезали его от леса, он бросался из стороны в сторону, петлял.
Мартин – рассказывал один из его спутников, и рассказ этот попал в биографию епископа – скомандовал собакам остановиться и «позволить зайцу спастись бегством».
Собаки остановились, словно пригвождённые к земле (кто знает, может, автор жития впервые употребил это сравнение?).
Заяц спасся.
«Спастись бегством» тоже интересное выражение. Интуитивно человек полагает, что спасение в нападении. Это, между прочим, ответ на вопрос, откуда в мире зло. Не в ту сторону скачем.
Восторженный автор жития Мартина счёл, что святой вдохновлялся «набожной целью». Сильное утверждение: а набожного-то что? Что Богу заяц, что заяц Богу? А вот правда! Забота о зайчике – единица добра. Человечность в зайцах мерять надо, не в людях.
Был в жизни Мартина и другой случай: сидел он со спутниками на берегу и вдруг в воде показалась змея. Судя по всему, спутники страшно перепугались. «По всему» — по тому, что Мартин сказал: «Во имя Господа, повелеваю тебе плыть обратно». Ну, это так автор жития выспренне пишет, на самом-то деле епископ мог просто крикнуть: «Бога ради, кыш отсюда!»
«Чудо! Чудо!» закричали герпетофобы (боязнь змей, вот что такое герпетофобия, и автор этих строк тоже ею страдает).
Мартин сказал, печально вздохнув: «Змеи меня слушают, а люди — нет».
Что он мог иметь в виду? Ой, массу всего. Например, он умолял местного царька, «императора» Магна Максима, не казнить епископа, признанного еретиком. Не помогло. Не собака же, а человек.Чем выше по эволюционной лестнице, тем свободнее миловать, а чем выше в иерархии господства, тем свободнее казнить. «Не человек – змея!» Если император – удав! Так что истории очень парные, как негатив и позитив, потому что спутники Мартина тут оказались в роли коллективного зайца.
